Только крылья мои обгорели.

Я ведь долго летала над адом,

А в аду очень жарко, поверь мне.

Мне пришлось очень много увидеть,

Оттого и глаза не святые.

Я умею теперь ненавидеть

И слова знаю колкие, злые.

А душа моя -огненный факел,

Страсти сердце в куски разрывают...

Относись ко мне проще. Я - ангел.

Правда"ведьмой"меня называют!

И я всего лишь раб послушный,
Терплю мучительную боль.
Когда легко и просто душно,
Ты вновь повелеваешь мной.

Небрежно брошенное платье,
Твое тепло еще хранит.
А на стене весит распятье
И алым пламенем горит.
Но в споре двух противоречий,
Греха возвышенная суть.
Твои божественные плечи,
Твоя божественная грудь.

А ты дышала лунным светом,
Что лился в воздухе ночном.
И ночь была тобой согрета,
И пели птицы за окном,

О том что в мире все бесценно,
Когда над ним имеют власть.
Твоя пронзительная нежность,
Твоя губительная страсть.

Я, верно, был честней других,
Моложе, может быть,
Я не хотел грехов твоих
Прощать или судить.

Я девочкой тебя не звал,
Не рвал с тобой цветы,
В твоих глазах я не искал
Девичьей чистоты.

Я не жалел, что ты во сне
Годами не ждала,
Что ты не девочкой ко мне,
А женщиной пришла.

Я знал, честней бесстыдных снов,
Лукавых слов честней
Нас приютивший на ночь кров,
Прямой язык страстей.

И если будет суждено
Тебя мне удержать,
Не потому, что не дано
Тебе других узнать.

Не потому, что я — пока,
А лучше — не нашлось,
Не потому, что ты робка,
И так уж повелось...
Нет, если будет суждено
Тебя мне удержать,
Тебя не буду все равно
Я девочкою звать.

И встречусь я в твоих глазах
Не с голубой, пустой,
А с женской, в горе и страстях
Рожденной чистотой.

Не с чистотой закрытых глаз,
Неведеньем детей,
А с чистотою женских ласк,
Бессонницей ночей...

Будь хоть бедой в моей судьбе,
Но кто б нас ни судил,
Я сам пожизненно к тебе
Себя приговорил.

К.Симонов

прощаясь у двери,
этот женский, наивный и очень нелепый вопрос.

её запахи сгинут в утробе стиральной машины,
и помада с бокала исчезнет к приезду жены.
только как оттереть её шёпот

"любимый, любимый"
с дребезжащего сердца в разломе глухой тишины?

ТЫ У СЕБЯ ОДНА.

СОЗДАТЕЛЕМ ВСЕВЫШНИМ,

С ЛЮБОВЬЮ СОЗДАНА!

ОН ДЛЯ ТЕБЯ НЕПОЖАЛЕЛ

УМА, ОЧАРОВАНЬЯ,

И ГИБКИЙ СТАН, И ВЗЛЕТ БРОВЕЙ,

И МОРЕ ОБАЯНИЯ.

МИЛА УЛЫБКА, ЗВОНОК СМЕХ,

И ЧУВСТВА НЕ РАСТРАЧЕНЫ,

И СЧАСТЬЕ БУДЕТ И УСПЕХ -

ВСЕ В ЭТОЙ ЖИЗНИ ЗНАЧИМО!

ЦЕНИ СЕБЯ! ЛЮБИ СЕБЯ!

БУДЬ АНГЕЛОМ ХРАНИМА!

ТЫ ВЕДЬ ТАК НЕПОВТОРИМА!!!

И бросили надеяться, ждать встреч, тянуться, каяться...
Но (сущая безделица) печалится красавица.
Не в радость претенденты ей на счастье «безупречное»,-
Тоскует по далёкому, чужому... И, конечно, я
Ей приводила доводы, высмеивала дурочку,
Такую непутёвую, такую красотулечку...

Мол, прошлое – есть прошлое. Мол, счастье твоё в будущем!
Ты – милая, хорошая... Да, Боже мой! Ты – лучшая!
А он? Так он непрошенный. А он? Так он негаданный.
Метелью запорошенный, он уничтожен градами.

Она же улыбнулась мне улыбкою доверчивой:
«Он был моим мужчиною. А я... ничейной женщиной...».

Откинув в бок край ровный одеяла
Мечтала быть хоть ночь одну – женой
Под светом звёзд, мечта её линяла
В квартирке старой… и почти жилой

Перо скрипело, мыслям плохо спится
Чужой портрет глядел с угла впотьмах
Была она… свободная, как птица
Я ощутить готов был крыльев взмах

Но улетать, как видно… не хотела
Она мечтала – стать на день женой
Откинув крылья, сбрила перья с тела
Вошла в мой дом, средь осени – весной

Чужой весной, что лучше и моложе
Всех остальных, о ком мечтать устал
В углу кровать, а в ней мечтает тоже
Чуть приоткрыв свой нежно-гибкий стан

Вкус земляники от её помады
Волос дожди… скрывали взгляд волной
Перо скрипело, может так и надо
Она была,… увы,… чужой женой...